самые обычные дни порой еще и самые обманчивые

Йо просыпается выспавшимся и полным сил, но все равно пытается доспать: обнимает одеяло и тянет колени к груди, сворачиваясь уютным комком... Замирает на середине движения: он в кровати не один, рядом кто-то теплый и приятно пахнущий. От неожиданности он распахивает глаза, заглядывает под одеяло и...

Етишкины духи! Это же кхе... женщина! Настоящая, голая, чужая, вообще, совсем-совсем без ничего! Это он что же, вчера в живого человека этим самым тыкал, да еще без разрешения??? Йо краснеет так, что от его щек, кажется, должна бы загореться подушка. Анна его убьет! Жестоко, беспощадно, возможно, с пытками! И он, йокаи его разбери, это заслужил!

Он пытается спрятаться от стыда за ладонями, а заодно и за краем футона, но не тут-то было! Вместо положенных пяти-десяти сантиметров он пролетает около пятидесяти (подумаешь, дефис, да? А крестцу вообще-то больно!) и только на полу вспоминает, что засыпал в гостинице в Таосе. Они остановились здесь всего на одну ночь, потому что кто не найдет Добби вилладж - тот лох и не достоин звания Короля шаманов, но, похоже, придется задержаться как минимум на его похороны (не то чтобы это должно его остановить от участия в турнире, но задержать точно задержит).

Он поднимается, потирая ушибленное, сутулится, пытаясь как-то попривычней разместиться в пространстве, но что-то явно идет очень не так: он какой-то здоровенный, широкоплечий и мохнатый и это похоже на Единение, но наоборот, если бы духом был сам Йо (умирать как бы рано, он наверное бы запомнил, если бы умер, но возможно технически это значит, что с леди в кровати спал не он. Ему все равно влетит, но он, возможно, выживет!).

Леди, кстати, он наверняка разбудил своим полетом и кряхтением, поэтому кидается одеваться, чтоб не светить тем, с чем она наверняка уже и без того слишком близко знакома. Портки обнаруживаются недалеко, под кроватью, но Йо на всякий случай пытается перерыть всю "свою" одежду, включая и плащ. Начинает догадываться о "своем" занятии. Значит, охотник за головами? Разыскиваются, живыми или мертвыми? Ну, тут всего один вариант, а из пистолета стрелять он все равно не умеет, но как-нибудь прорвется! Он тормошит за плечо "подругу" и решает зайти издалека:

— Эй, доброе утро! Помнишь меня? — он-то сам "себя" не помнит, но не признаваться же в лоб? Тем более не то чтобы он эксперт в женщинах хоть каких-то без строгих принципов, но те, которые и имени не спрашивают, вроде бы, не остаются на ночь, а работают по часам?

Отредактировано Asakura Yoh (2022-05-20 18:25:10)

[indent] Он очнулся резко, быстро, будто вынырнул из воды. Мозг еще не успел обработать информацию, а глаза уже несколько мгновений смотрели в потолок. Явно отличающийся от того, где Фауст засыпал. Попытавшись приподнять он был придавлен к кровати невесть откуда взявшимся лишним весом. Недоуменно посмотрев вперед, некромант заметил появившееся у него брюхо.
[indent] Неожиданное открытие заставило его резко встать. Неважно, что с ним случилось. Это никогда и не было важно. Самое главное, чтобы его драгоценная Элиза никуда не пропала. Ведь они никогда не расставались, ни на мгновение с тех самых пор, как был проведен обряд. Да и не было для Фауста ничего важнее жены. Его драгоценной жены. Любимой жены. Единственной жены.
[indent] Он оказался в комнате. Одновременно знакомой и незнакомой. Ему казалось, что он уже видел что-то подобное. А может, слышал описание? Взгляд метался из стороны в сторону, выхватывая малозначительные детали. Вот столик, похожий на тот, где вчера он оставил свою шляпу. А вот комод, куда он повесил свой безразмерный плащ. А вон и кресло, куда он аккуратно поставил чемодан. А на подушку рядом с собой он всегда клал череп Элизы. Но ее там не было. Совсем не было.
[indent] Он метался по комнате загнанным кабаном. Громкие вдохи наполняли спальню, но то были не звуки любви, нет. Это больше было похоже на предсмертные хрипы. Тело - обрюзгшее, полное, плохо слушалось владельца. Мысли разваливающимися костяшками бродили в черепушке, но самой главной оставалась одна - где Элиза?..
[indent]Паника накрывала. Его разум, еле оправившийся от потери супруги в прошлый раз, был почти погребен под волной нового страха. Она свербела в его голове, мучила и пытала, пока он пытался осознать себя в пространстве. Понять, кто он, что он, где он... И как ему обойтись без жены. Безнадега заглатывала его, поглощала, перемалывала каждую косточку, каждое мгновение. Ведь зачем ему жить, если он, в очередной раз, уже в который раз, не смог уберечь свою Элизу?
[indent]Звук разбившегося предмета был подобен грому. В случае же Фауста это было больше похоже на звонкую оплеуху. Заставившую прийти в себя, вспомнить все обеты и обещания. Ну и заработать то, чем Иоганн, судя по всему, решил перестать пользоваться - мозгом.
[indent]Тут же некромант уловил запах блинчиков. Что на миг вновь вернуло его во времена, когда они были счастливы с Элизой. В те славные моменты, когда они оставались наедине и бесподобный ангел предлагал приготовить что-то, чтобы перекусить. Да, благословенные блинчики. Надежда затрепыхалась в груди, и Фауст, лишенный рассудка последовал тому запаху, будто трели известной флейты.
[indent]Он шел вперед, даже не рассматривая свой путь. На миг он забыл вообще все, что было. В душе возникла надежда. Слабая, глупая... О том, что, может, весь этот турнир, все эти воспоминания о жуткой гибели - лишь странный сон? Кошмар? А здесь и сейчас он, наконец-то пришел в себя?
[indent] Нерешительно остановившись около двери, за которой и был сосредоточен весь аромат, некромант глубоко вздохнул. Набираясь сил. Чтобы резко толкнуть дверь и впериться взглядом в стройную спину, прикрытую копной длинных светлых волос.
[indent] - Элиза?..

Хм, невеста? Почему-то это скорее успокаивает: как вести себя с невестой Йо отлично знает. А еще почему-то кажется, что Анны здесь нет (ну как "почему-то" — потому что будь она здесь, от наглой девицы уже остался бы только попискивающий от ужаса и стыда пепел как и от Йо). Что она не узнает. Что сам он просто временно замещает пока неведомого мужика, и разбить ему судьбу своим "Ой, прости, меня дома уже ждет жена", — это как минимум жестоко. Может быть, у них там любовь на всю жизнь? Это решение вообще не для Йо, это должен решать сам хозяин тела. А пока нужно просто подыграть.

Он смотрит на девицу так, как смотрел на Анну. Это немного сложно, потому что они совсем не похожи. Но тело же не главное, правда? Главное — суть. И вот представить за чужими зрачками ту же силу, позволившую преодолеть страх и одиночество, ту же решительность, то же безусловное доверие... Тоже безумно сложно, но он справляется, пусть и совсем ненадолго. Прижимает к себе чужие плечи, смазывая наметившийся поцелуй в почти-отеческий никаких шуток про папочку, он же со стыда сгорит!, в макушку. Улыбается широко и искренне:

— Ну, тогда Макги нужно отправить за решетку как можно быстрее, — решает он. Скатывается с постели повторно, на ходу пытаясь одеться и выдумать способ выудить из невесты «свое» имя. Он уверен на миллион процентов, что внезапная шальная улыбка дерзкого пацана, наконец вырвавшегося из рамок собственного долга, а в чужом чувствующего себя неожиданно свободным, категорически не идет мужику, в тело которого он попал. Ему немножко наплевать, а еще он знает: хочешь получить от Анны «Асакура Йо!» — просто выбеси или обескуражь её. Он протягивает руку и сгребает в карман что-то тоненькое и кружевное, щекочет высунувшуюся из-под одеяла розовую пятку и почти кубарем вылетает за дверь, прижимая к себе плащ с ориентировками. Так, где тут дрын ресепшн какой-нибудь? Надо убедиться, что за все уплачено.

А еще ему кажется, что если бы он вправду разыскивал этого МакГи, то все, что нужно, разузнал бы еще вчера, в баре, где он, наверное, и подцепил красотку из кровати. Так что может для него и какие-нибудь вести есть.